АФГАНЕЦ

В 1980 году Абу-Талип Курмангалиев был призван в ряды Вооружённых Сил Советского Союза. А поскольку накануне призыва успел получить права механизатора, то и службу проходил в качестве механика-водителя. В «учебке», которая располагалась на территории Туркменистана, сразу предупредили, что часть работает «на Афганистан», таким образом, вопрос «где будет проходить служба», отпал сам собой. Ни страха ни у кого не было, ни тревоги, хотя о том, что происходило в той далёкой стране, наслышаны были все. «Ведь одно дело слышать, другое – на собственной шкуре испытать. Для нас, кто отправлялся в Афган, это было приключение, жажда подвигов звала», – объясняет Абу-Талип. Это потом уже на себе молодые бойцы ощутили, что служба в Афганистане – это ежедневный риск для собственной жизни, это кровь товарищей, это неизбежные потери.

Впервые он окончательно понял, что оказался на настоящей войне, спустя некоторое время, когда попал в первое боестолкновение. Вот тогда и подумалось: «Да-а, куда попал…».

Сам Афганец так вспоминает тот день: «Мы колонну в Кабул сопровождали. Там,как обычно: в сопровождении три БМП и три «вертушки» сверху. В Кабуле наша колонна загрузилась топливом и двинулась в обратный путь – у нас это «мокрая ниточка» называлось. Завязался бой. Представьте: молодые ребята, лет по 18-19. Машины идут с прицепами, горючки полные. Дорога горная, узкая. Одна машина впереди не вписалась в поворот. Что делать? Мы, молодёжь, растерялись. Офицеры молодцы. Чтобы колонна не застряла, они решили этой машиной пожертвовать, столкнуть в ущелье. Наверное, эта заминка и сыграла свою роль. Как только мы двинулись вперёд, попали в засаду. В нас стреляют, кто – не видно: кругом камни, кусты. Хорошо, «вертушки» выручили, открыли огонь сверху. Позже и в открытый бой доводилось вступать. Однажды наша колонна двигалась на Пешавар – это километров 40 от Джелалабада в сторону пакистанской границы. Там пленные боевики устроили бунт и хотели бежать в сторону Пешавара. Вот в этом районе и произошёл открытый бой. Я-то механик-водитель, я в броне, а пехоте нелегко пришлось».

Раньше тяжело было про Афганистан вспоминать, теперь, спустя много лет, «перегорело». Но пережитое навсегда сплотило парней из разных городов и сёл, до Афганистана и не подозревавших о существовании друг друга. «У меня по всему СНГ друзья – с кем служить довелось, – подтверждает Абу-Талип. – Мы до сих пор общаемся, кроме украинцев – с ними связь потерялась».

Кто служил в армии, знает: самые радостные моменты– когда письма из дома получаешь. Подтверждает это и Афганец: «Приезжаешь с операции в часть, а там гора писем ждёт. Потом ночь напролёт сидим – ответы пишем. У меня, правда, родители к тому моменту умерли, но мачеха мне писала, братья, сёстры. У меня их аж десять. У мамы ордена были «Мать-героиня», «Материнская слава» всех трёх степеней». Отец Абу-Талипа воевал на фронтах Великой Отечественной. Им, пережившим, победившим фашизм, думалось тогда, что мир, наконец, навечно воцарится на земле. И невдомёк было, что пройдёт несколько десятилетий, когда уже их детям, внукам также придётся воевать. Только за свободу не своего, чужого народа.

Испытание это не из лёгких. Чтобы поддерживать боевой дух в бойцах, в каждой части работали политруки. «Настоящие специалисты, психологи, – отзывается о них Курмангалиев. – Они не давали нам киснуть, унывать. Чуть увидят, боец замкнутый, понурый ходит – тут же в оборот его: «А ну, давай, рассказывай, что случилось». Мы им, как отцам, доверяли, делились тем, что на душе. И это помогало. Да и ребята в части не давали падать духом, поддерживали друг друга. Главное, что от тебя требовалось – быть человеком». Бывший воин-интернационалист с теплом отзывается о своих командирах, в особенности о командире роты Яваеве: «Он к нам попал сразу после окончания военного училища. Мы, считай, ровесниками были. До него командир был – получил ранение, и его отправили в госпиталь, а Яваева на смену прислали. Отзывчивый был, когда сам помогал, когда и у нас помощи просил. Уважали мы его».

Это в мирное время о дедовщине в армии жуткие истории рассказывают, а там, перед лицом общей опасности, люди жили как одна семья, нередко рискуя собственной жизнью ради спасения товарища. Курмангалиев вспоминает, как бойцы соседнего десантно-штурмового батальона раненого командира под обстрелом собой прикрывали: «Там ведь как: сначала действовали как совесть велит, как обстановка требует, а потом уже думали – могло ведь и убить. Вообще, все там героями были».

Настоящий праздник у солдат, особенно находящихся вдали от Родины, был, когда в часть артисты приезжали. Афганец вспоминает: «Мы однажды Аллу Пугачёву ждали. Территорию части до блеска вычистили. Но она до нас так и не доехала: в Кабуле концерт дала и улетела обратно в Союз. Но к нам Лев Лещенко приезжал, были Маврикиевна с Авдотьей Никитичной (кто постарше, помнят такой дуэт юмористов).

Часть, где служил Абу-Талип, кстати, первая в своё время награждённая орденом Ленина –Ордена Ленина Выборгская 66-я мотострелковая бригада (бывший Алма-Атинский полк), находилась в провинции Нангархар, под Джелалабадом. Природа красивая – горы, река Кабул, вокруг кишлаки.

Военные старались поддерживать дружбу с местным населением, помогать. Абу-Талип вспоминает, как однажды калоши местным раздавали: обувь шла на ура. «Против нас же наёмники воевали, а местные крестьяне – народ мирный, бедный, семьи многодетные, – рассказывает ветеран. – В нашей части открыли столовую для местных детей. Утром, бывало, выйдешь, а там уже очередь за кашей стоит. Да мы и сами для них гостинцы собирали, кто что может: тушёнку, сгущёнку, сухари, мыло... За мной два пацанёнка всё бегали. Видят, что я с рюкзаком иду – бегут навстречу со всех ног. Командиры, понимая ситуацию, не запрещали делиться с местными. Уже годы спустя, я как-то по телевизору передачу смотрел. Там афганцы говорят: при шурави (так местные советских солдат называли) у нас совсем другое дело было. Ещё бы, мы им строили школы, больницы. Больше для них никто ничего хорошего не делал».

Всё когда-то заканчивается. Подходила к концу и служба Абу-Талипа. До демобилизации сначала месяцы, потом недели, дни считали. Хотелось быстрее домой. Но в отношении механиков-водителей негласное правило было – пока смену себе не подготовишь, домой не поедешь. Мужчина рассказывает: «Заходит ко мне ротный, говорит, из учебки пятеро новобранцев прибыли. Выбирай любого, обучишь и поедешь домой. Мне паренёк молодой из Пензы попался, Ванька. Смышлёный оказался. 1 мая 1982 года я уже был в Волгограде. Летел из Кабула до Ашхабада. Потом на поезде до Волгограда. Мы когда ночью прилетели в Ашхабад, сразу ощутили – всё, дома. Сердце зашлось от радости. А вот земляку моему не повезло.

Со мной в одной части служил Саша Илюсинов из Харьковки (Старополтавского района), только я на БМП, а он в танковом батальоне. Он чуть позже меня, осенью призывался. Когда я демобилизовался, он просил к родителям заехать, привет передать. А у меня фотоаппарат ФЭТ был. Я его Саше оставил, а перед этим сфотографировал. Это оказалась его последняя прижизненная фотография. Ребята, которые тело его на родину сопровождали, рассказали – его танк на мине подорвался. Сгорел вместе со всем экипажем».

Вспоминает Абу-Талип историю другого своего сослуживца, из Азербайджана родом. Не такая трагичная, но не менее драматичная. Написал он как-то домой письмо, а ему ответ с ругательствами, мол, не издевайся над людьми, они сына своего уже похоронили. Парень растерялся, бегом с этим письмом к командиру части: что делать, меня дома похоронили. Его срочно домой в отпуск отправили. Родители чуть с ума не сошли от неожиданности, от радости. Когда первые страсти улеглись, отвели его родственники на его же могилу. Позже оказалось, погиб его полный тёзка из соседнего аула, тоже служивший в Афганистане. Родители всё ждали от него писем, в отчаянии написали командиру части, мол, что случилось, сын не пишет. Из части ответили, что сын погиб и похоронен дома, а там даже извещения о смерти не получали. Вот и оказалось, что парней перепутали: живого записали в мёртвые, а погибшего парня в соседнем ауле чужие родители похоронили и оплакали как своего. Из Афганистана парня после этой истории отправили на родину дослуживать, чтобы судьбу не искушать.

Война в Афганистане, всё, что связано с пребыванием в этой стране, на всю оставшуюся жизнь оставила глубокий след в душах тех, кто оказался в центре событий. Спустя годы, многое, как сказал Абу-Талип, перегорело, но не забылось. Однако жизнь берёт своё. Пришло время думать о мирной жизни. Афганец женился на савинчанке и перебрался в Савинку. Вырастили трёх дочерей, дождались внуков, пока тоже троих. Абу-Талип работал сначала с совхозе имени Чапаева, пережил все его преобразования, реорганизации. Сегодня он на «вольных хлебах», как и многие селяне, но в уныние не впадает, как может, старается обеспечить семью. Живёт мирной жизнью и надеется, что мир этот не будет нарушен никогда.